Время - 19:45.
Мальчишка сидит внутри своего дома. В этот день все готовятся к празднику, он же - в очередной раз остается наедине с собой в одиночестве. Перед ним - семейная фотография. Всего лишь четыре года прошло с тех пор, как она была снята. Казалось бы, сейчас люди, которые на ней изображены, должны так же улыбаться и радоваться, как и на запечатленном моменте, оставшемся в истории.

Впрочем, тлеющие благовония говорят обороны всем. Ребенок почитает память его покинувших. Он больше не плачет, ему незачем. Он провел в слезах и отчаянии все время после Пожара...
Убитый горем, все, что его спасало - это пособие от Ассоциации. Не маленькое, надо сказать. К тому же, имелся и прикрепленный опекун...
Который, впрочем, появлялся только для уплаты всех необходимых долгов, а затем оставлял ребенка наедине. Возможно, за счет этого мальчик и стал самостоятельнее...
Но, вырос ли он счастливым?

Нет. На его лице опустошенность, а в душе - апатия. Так он проводит все свое время. Даже в школе он не особо меняется. У него почти нет друзей, а те, что есть, не считают нужным его посещать...
Или же вовсе друзьями не являются.

Благовония дотлевали. Уголок в его комнате уже наполнился слабым дымом. Свет он не включает, ночи часто светлые. Эта - не исключение. Впрочем, насколько бы не была ярка и полна Луна, она не может залечить ран детской души.
Она не заменит ему родителей, друзей. Она не даст ему ничего, кроме слабого, жалеющего света. Его все вечно жалеют, но никто даже и не думает предложить настоящей помощи. Никто не хочет брать его под свое крыло, считая потерянным.

Впрочем, уж лучше вечная потерянность, нежели смерть, не так ли?
Он не знает ответа на этот вопрос. Сейчас он был бы не против и умереть. Лишь бы прекратить этот круг страданий, в который он попал по вине огня, объявшего этот город.

Мальчик по имени Хакуно Кишинами встает, и надевает на себя куртку. Он просто хочет прогуляться.
С характерным скрипом открываются раздвижные двери, и он выходит на улицу, закрывая дом, но уже снаружи, с небольших ворот.

...

Кажется, он уже вечность бесцельно бродит. Его руки ломит от холода. Он еле чувствует пальцы, и, то и дело, шмыгает. Впрочем, он обращает на это мало внимания.
Не так давно, кажется, совсем только вчера, он проводил тот же самый вечер в компании самых близких ему людей. Родители...
Их лица размыты, но черты узнаваемы. Карие глаза отца, да густые материнские волосы, с точно такой же формой лица, как и у сына. Они бродят и болтают ни о чем, смеются, да открывают пару мандаринов. Последние были кислые, хоть и понравились всем троим. Отец обещал устроить на завтрашний день сюрприз, пока сам садился писать отчет как сотрудник Ассоциации.

Сейчас Хакуно идет по той же улице, по которой шел каждый год в этот день. Но, последние три года они прошли совсем не так, как раньше. Уже нету чарующего голоса матери, или совета от отца. Нету вообще ничего. Лишь бездна отчаяния и злобы
И, кажется, есть тот, на ком можно выместить злость. Красные волосы, янтарные глаза. Счастье на лице.
Кишинами приближается, крепко сжимая кулаки, и стискивая зубы
...
И, вскоре...
падает на колени.
Ради чего?
Почему его горе должно задевать чужих людей?
Ведь, ему с самого рождения внушали, что нету ничего прекраснее окружающих тебя людей, и что важно оберегать каждую жизнь, насколько бы тебе не было плохо.

...

У мальчишки по имени Кишинами Хакуно тяжелое дыхание, а с щек стекают слезы. Почему именно он был наделен возможностью жить, но лишен главных радостей жизни вместе с самыми дорогими ему людьми?
Почему?
За что?..

Его ледяные руки уткнулись в землю, пока он сам не мог поделать с собой ничего, кроме как плакать.
...
Какое жалкое зрелище, думает он, не силясь встать и перестать плакать...

Опустошенность.
Боль утраты, ненависть ко всему сущему...
Ничего уже нет.
Просто страдающий мальчишка, который не может найти в себе сил найти новый смысл жить и развиваться. Да, он будет магом. Впрочем, надо ли оно ему так?
Даже если он и будет одним из тех, кого называют магами, заживут ли раны на его душе?

Он не знает. Ему просто хочется отдохнуть от постоянной боли, созданной его воспоминаниями о прошлом.
Пока он его помнит, у него будет причина страдать, думая о том, как было в прошлом хорошо.
Но, стоит ли отказывать в счастливом будущем себе только из-за того, что у него некогда было счастливое прошлое, которое у него отняли?

Он не знает. Он должен смотреть в будущее широко открытыми глазами, и жить дальше без сожалений. Но может ли он?
Может, но не хочет. В этом проблема людей - потеряв что-то дорогое, они не ищут способа сделать себя счастливым в будущем, но думают о том, как раньше было хорошо, и какое безнадежное будущее.

Руки ломило. Он устал. И, когда он достиг нижней точки собственного отчаяния и ненависти к жизни, он почувствовал то, что его гладят. Перчатка, холодная...
Но, жест этот отзывается в сердце мальчишки теплом...
В мире все еще есть добрые люди...
Счастливые люди...
Так, зачем погружаться в самобичевание, когда можно попробовать сделать людей счастливыми? Всех вместе, и каждого по отдельности...

В это мало верилось. Но, когда необходима причина жить, а также наличествует яркий, хоть и малый поступок...
Ты начинаешь искать смысл в жесте. Не все считают тебя пропащим.

С щек скатились последние слезы. Хакуно вытирает их рукавом. Он холодный, но мальчишка не обращает внимания на это. Сейчас он не понимает, должен ли он опускаться в пучины отчаяния просто из-за того, что он остался без мамы или папы...

Его дыхание выравнивалось...
Он вставал. Кишинами оказался несколько выше того, кто помог ему...
Не физически, но морально.

В его глазах уже не пустота...
Но растерянность. У него появлялись идеи, но он не знал, стоят ли они того, чтобы их исполнять.

...

Впрочем, он решил, что обдумает этот вопрос позже. Он протягивает холодную руку, в знак приветствия...
- Спасибо... Меня зовут Хакуно. Кишинами Хакуно. - Срывается с его губ.

Постепенно приходило осознание одной простой вещи...

«Холодно...»

Но, он не уйдет, пока не узнает имя того, кто решился хоть как-то помочь, а не бесцельно жалеть. Пусть он замерзнет насмерть, но он узнает это.

Он обязан узнать.

И он не имеет права разворачиваться в этот момент.

- Да, спасибо. - Кивает Кишинами своему новому знакомцу.
Эмия Широ.
Имя звучит... Как-то по-обычному. Оно не вызывает каких-либо ассоциаций, разве что с белым цветом, который полнил сейчас прекрасный и тихий мир предновогоднего Фуюки, объятого снегами, как белоснежным одеялом, что не согревает его снаружи, но хранит тех, что внутри. Семена прорастают в относительно теплой, глубокой почве, пока весь удар холодов на себя принимает снег, становясь льдом, и не передавая своего холода бедной земле.

И, все же...
Грусть не холод. Если от холодного объекта нельзя отнять температуры, то у грустящего человека можно изъять что угодно. От простых мелочей, вроде денег или материальных ценностей, до жизни, или что еще страшнее, чести. Нету ничего страшнее лишится чести в тот момент, когда отчаяние закрадывается в душу, проедая ее насквозь, и грозя развалить. Ведь, если остаться без чести в такой момент, то теряются последние рычаги, которые сдерживали тебя от падения в пропасть, пропасть ненависти ради ненависти, и злобы ради злобы. Когда твоей целью становится сделать всем хуже, лишь чтобы ты среди страдающих выглядел нормальным, то это знак того, что душа неизменно покорежилась, и отныне ведет тебя ни к чему, но лишь к дальнейшим страданиям, вызванным ненавистью к себе, другим или вообще ко всему миру.

Поэтому, он не хочет делать другим плохо. Если каждый начнет делиться своими проблемами не с желанием решить их, а с желанием сделать всем так же, как и себе, то мир будет обречен застопорится в прогрессе, ведь зачем идти к чему-то новому, когда нужно решать старые проблемы и заводить новые?

Ненависть порождает лишь ненависть. Вот самый главный урок его жизни.
Урок, которому он следует в память о тех, кто не дошел до этих дней, и не встретил предновогоднюю ночь как в старину, вместе, улыбаясь и радуясь.

- Что будем делать, Эмия-сан? - Спрашивает Кишинами, глядя в янтарные глаза новому знакомцу. Может быть, ему сегодня повезет, и он впервые отметит ночь перед новым годом не в одиночестве, а с кем-то. Не важно именно с кем, главное - сам факт проведения ночи в компании, а не в одиночестве.

Не в одиночестве...